Одним из главных событий эпохи Ренессанса (Возрождения) стало осознание, что мы можем не знать чего-то существенного. Понимание этого было достигнуто во многом за счёт расцвета науки и культуры того времени. До этого считалось, что всё, что нужно человеку, написано в Библии – по христианским традициям. А остальное – например, мусульманские реликвии – можно уничтожать.

К сожалению, принятие понимания этого ещё не воспитано обществом в каждом. Поэтому после революции в России было разрушено очень много храмов всё из тех же побуждений: теперь будет новая жизнь, новая история и всё, что ранее накоплено, не нужно. Известны лозунги «Сбросим Пушкина с корабля современности» и прочие.

Это довольно обычная вещь и касается не только нашей страны. В Греции после освобождения было разрушено очень много ценных в архитектурном смысле мечетей. А до этого, в бытность там турецкой власти, разрушались христианские храмы.

Не так давно мы видели, как афганские талибы взрывали самые большие статуи Будды (см. рис. 3). Они это делали из-за уверенности, что обладают неким конечным знанием. Или что кто-то из них им обладает. Понимание того, что мы можем не знать чего-либо, порождает толерантность, которая должна присутствовать в отношениях культур друг к другу. Если какая-то часть культуры непонятна, то это не значит, что она неправильна. Даже если индивид уверен только в своей ветви религии.

Есть гипотеза, которая получает всё больше подтверждений. Суть её в следующем: человечество вышло из Африки и расселилось группами по разным частям света. Далее каждая группа развивалась самостоятельно. Естественно, возникли различные религии и культуры. Собственно, долгое время религия и культура воспринимались как одно и то же. И вот наконец, по историческим меркам совсем недавно, группы «столкнулись», то есть заняли собой всю планету. Так начало образовываться человечество как единое сообщество.

Можно называть это глобализацией в экономике и в информационной сфере. Этот процесс сопровождается мировыми войнами, потому что происходит встреча цивилизаций и человечество ищет формы сожительства. Земной шар из отдельных домиков, в которых живут разные семьи, превратился в большую коммунальную квартиру. А в ней неизбежно приходится договариваться о том, как жить.

2500 лет назад египтяне вдруг – по историческим меркам – утратили искусство строительства пирамид. Случилось это за какую-то сотню лет – всего пара поколений. То есть произошла утеря навыков, пониманий и научной основы технологии. То, что строилось позже, быстро разрушалось и не имело такого величия, как известная нам пирамида Хеопса и другие (см. рис. 4).

Оказывается, всё очень хрупко. Достаточно двум-трём поколениям не наследовать определённые знания, как происходит разрушение преемственности определённого рода деятельности. Мы этого можем и не зафиксировать. Потому что если рушится дом – это видно сразу, но разрушение традиции может произойти незаметно для современников.

Другой пример: в 1945 году американцы применили атомные бомбы против Японии. Советский Союз на тот момент не имел такого оружия. Но уже к 1950 году наши учёные провели свои испытания. Что произошло за эти пять лет? Известно, что часть секретов была передана группой американских учёных в Советский Союз. Но являлось ли это определяющим фактором? Представьте, что завтра мы передаём все секреты производства современного истребителя в какую-либо африканскую страну. Они сразу начнут его производство? Или начнут его через пару лет? Нет! Для этого нужна школа, нужно то, что человеку, не участвующему в процессе, снаружи и не видно. Это и называется традицией.

Известны школы математические и балетные. Строительные школы тоже могут быть. Это умения и навыки, которые входят в культуру и которые в определённой части общества сохраняются и передаются. Друге люди этого могут и не замечать. Те, кто передаёт своё мастерство балетного искусства, могут и не знать, что творится в математике.

В этих школах и университетах совсем немного людей, которые действительно продолжают традиции. И много их быть не может, потому что те, кто занимается балетом или математикой, должны соединять в себе трудолюбие и выдающиеся способности к именно этому великому искусству или науке. Математик сможет передать свои знания только способным и интересующимся математикам следующего поколения. Ограниченное количество таких людей и определяет хрупкость системы передачи знаний. Поэтому беда постигла в своё время строителей пирамид – соответствующими знаниями и навыками обладали немногие, а передать их было некому. В итоге произошла невосполнимая утрата.

Есть примеры и более древние, например такой утраченный элемент культуры, как умение сшивать шкуры. Когда-то остров Тасмания был связан перешейком с Австралией. Туда перешли люди, которые уже умели сшивать шкуры. Через некоторое время Тасмания стала островом, и когда там появились европейские переселенцы, то они увидели коренных туземцев, которые такими навыками не обладали. Их было мало, и им просто не хватило людей, чтобы сохранить не самое важное для их выживания искусство.

Другой пример утраты культурных ценностей – Александрийская библиотека (см. рис. 5). Однажды там произошёл пожар, и в результате ряда событий были утрачены многие тексты. Только через 2000 лет Исааку Ньютону удалось заново восстановить многие математические законы, теоремы, способы вычислений, которые уже существовали ранее и были записаны в библиотечные тексты.

Особенно большие потери происходят во время войны, когда решаются совершенно другие, казалось бы, более важные задачи. Например, нужно победить врага малой кровью. И правительство решает – так было и в последнюю мировую войну – бомбить ли заранее всё подряд или жертвовать жизнями своих солдат.

Но иногда удаётся сохранить многие памятники даже в таких условиях. Например, немцы хотели взорвать красивейший город Европы – Краков. Только благодаря действиям советских войск его удалось спасти от значительных разрушений. С другой стороны, англо-американская авиация бомбила Дрезден и практически уничтожила этот город. Целесообразность этого сомнительна с военной точки зрения. Но тогда был разработан метод, как бомбить немецкие города, чтобы они сгорали полностью. Его применение утвердил Черчилль. Он говорил, что для него не существует гражданских жителей, если они работают на войну, например в военной промышленности. Если это так, то они могут быть приравнены к солдатам. Он настаивал на том, что бомбардировки немецких городов должны приводить к максимальному ущербу. И по военной логике это звучало вполне оправданно. Такая же логика работала во время бомбардировок Японии американскими войсками.

Общего мнения здесь быть не может. С одной стороны, человеческая жизнь бесценна, с другой – жизни выдающихся людей, которые аккумулированы в произведениях искусства, сгорающих в огне войны, тоже бесценны.

К сожалению, всё это происходит и сейчас. В Сирии американцы бомбили Ракку и тем самым уничтожили многие культурные ценности. Оправдано это или нет – рассудит история. С одной стороны, говорят, что историю пишут победители, но с этим можно не согласиться. Время выносит на поверхность факты, которые заставляют пересматривать отношение к поведению победителей во время войны.

Хочется подчеркнуть, что есть видимые разрушения – разрушение храма или великих скульптур видят все. Но более существенная часть культуры теряется, потому что вынужденно она сохраняется очень небольшим количеством людей – в музеях или университетах. И тут можем даже не замечать, что происходит некоторый разрыв.

В книге Харари Юваля Ноя Sapiens написано: «В 1500 году люди ещё не могли оторваться от земли. Они могли строить башни и взбираться на горы, но воздух принадлежал птицам, ангелам и божествам. 20 июля 1969 года люди высадились на Луне. То было событие не просто историческое, но и эволюционного, буквально космического значения». Последняя фраза: «За четыре миллиарда лет эволюции ни один организм не сумел покинуть атмосферу Земли» – казалось бы, всё правда. Но вместе с тем создаётся впечатление, что полёта Гагарина в космос не было. Что это и не важно. Но он же пишет про атмосферу Земли, и первым её покинул именно Гагарин (см. рис. 6). Впервые человек оказался в космосе, а не на поверхности Земли. Но об этом не пишется.

В Лондонском музее науки и техники тоже нет ни одного упоминания о Гагарине. Про Циолковского говорится, а про Гагарина – нет. Это незаметное уничтожение истории, а значит, и культуры. И таких примеров в современном мире очень много. Знание истинного положения вещей остаётся у немногих людей. И так же как с математикой, как со строительством пирамид, очень важно их сохранить. Сохранить этих людей и тех, кто передаёт, приумножает знания в каком-то направлении.

Важно понимать, что наша культура становится более разнообразной и достижений в разных направлениях появляется всё больше. Естественно, что для сохранения непрерывности знаний остаётся меньше людей и культура становится более хрупкой. Поэтому внимание на так называемую экологию культуры необходимо увеличивать. И следующее достижение культуры должно быть именно в этом.

Если бы мусульманским или христианским воителям за веру было с детства привнесено понимание того, что мы чего-то можем не понимать, не знать и нужно с уважением относиться к другой культуре, другой системе ценностей, то многие памятники были бы сохранены. Сейчас, когда это понимание всё больше проникает в сознание людей, важно знать, что задачей культуры является сохранение её многообразия. Плохо, когда вымирают виды животных – мы это понимаем. Вымирание культур – это не обязательно насильственный процесс. Он может быть и естественным. На территории Франции было много различных культур, которые постепенно слились в одну, образовав французскую культуру. Похожая ситуация произошла и с русской культурой. Но все-таки какие-то вещи были утеряны. И уж конечно, не стоит намеренно уничтожать достижения человечества. Все это происходит потому, что в нас нет главного достижения культуры – понимания ценности её многообразия.

Как ещё теряется культура? У нас в стране происходило после революции. По рассказам художников, были утеряны ценнейшие навыки, которые передаются в мастерской. Один художник передаёт их другому. Это как генетический фонд. Как уничтожение какого-нибудь вида. Многие вещи пришлось восстанавливать заново уже в 1930-40х годах.

Существует гипотеза, что традиция перестраивать японские храмы (см. рис. 7) возникла не только из-за того, что их строили из дерева (из соображений, что сделанное руками человека должно гармонировать по составу материалов с тем, что его окружает). Но дерево могло бы сохранять вид и дольше. Однако традиция предусматривала постоянную перестройку всех храмов. Одно из объяснений: это делалось для того, чтобы не терять мастерство, которое передаётся лишь от человека к человеку и которое сложно записать и передать словами.

В истории наглядно показано взаимодействие культур и обмен идеями между ними. Больше всего это можно заметить в развитии языка. Если брать русский язык как пример, то он весь состоит из заимствований из тех языков, которые использовались различными славянскими народностями (см. рис. 8). Хотя что-то пришло и из латыни. То же самое с французским или английским языками. Когда-то шутили, что англичанин в церкви говорит 80% слов с французским корнем, а дома 80% – с немецким.

Достаточно забавно звучит мнение историков, которые утверждают, что европейская культура наследовала греко-римскую, а мы многое заимствовали. На самом деле, всё это наследие и у нас, и у них – результат взаимодействия культур. Все обменивались и культурными достижениями, и языком как частью культуры. Это общий процесс.

Зачем сохранять многообразие культур, почему не объединить их? В детстве многие мечтают, чтобы на планете был только один язык. Но развитие идёт быстро, и возникают неоднородности в языковой и культурной ткани. Кроме того, любая культура – это некий способ решения социальных вопросов, задач взаимодействия с окружающей средой, определённый набор алгоритмов. Возможно, в разные времена человечеству понадобятся разные алгоритмы. Мы не знаем, какие вопросы и проблемы будут стоять перед нами впереди, поэтому наша задача – сохранить это многообразие алгоритмов развития жизни.

Иногда можно услышать дискуссии на тему того, может ли культура положительно влиять на скорость развития экономики. Ответ очевиден – да. Но всё-таки это очень разные сферы. Культура – это «кто я?», а экономика – «что я имею?». Мы можем видеть пример стран с высокоразвитой продвинутой экономикой, которым всё же не хочется завидовать, потому что у них иная культура взаимоотношений в семьях и между людьми. Не бывает одного без другого, всё взаимосвязано.

Так что «быть» и «иметь» нужно различать – это очень разные вещи.